[html]<div class="anketa">
<div id="info">
<blok>
<img src="http://upforme.ru/uploads/0014/eb/ea/1788/794405.gif">
<span>Dave Franco</span>
</blok>
<blok>
<name>Алехандро Варгас</name>
<date><z>Дата рождения: </z>29.05.1993</date>
<prof><z>род деятельности: </z>Главный дизайнер и модельер в доме высокой моды "Rousseau".</prof>
<born><z>Место рождения: </z>Чили, Сантьяго</born>
<owl><z>связь с вами: </z>почта, тг, вк</owl>
</blok>
</div>
<div id="bio">
<zag>Биография и характер</zag>
<text><b> Корни. Сантьяго, Чили </b><br><br>

Алехандро вырос в мире, где красота была актом сопротивления. В суровых кварталах Ла-Пинтаны, где царили бедность и отчаяние, его единственным убежищем стала мать, Мария, портниха. Она перешивала старую одежду, превращая тряпье в нечто прекрасное для соседок и заказчиков. Алехандро с детства сидел за столом напротив матери, наблюдая, как ее руки творят магию на старой швейной машинке из тканей, ниток и иголок, потому он научился шить раньше, чем читать. Его первыми "клиентками" были куклы его младшей сестры, для которых он создавал наряды из обрезков тканей, полиэтиленовых пакетов и ниток, выдернутых из старых свитеров. <br><br>

В 16 лет он уже был известен на весь район как @мальчик-волшебник@, который мог немного перекроить и превратить платье, купленное на барахолке, в шедевр для выпускного вечера. Но он в свои 16 лет прекрасно понимал, что его талант задохнется здесь. На то, что он смог скопить в своём тайнике, и стремясь достичь большего, чем "местный чудо-портной" он в 20 лет купил билет в один конец до Парижа. В кармане только паспорт, виза студента-заочника (сделанная через сомнительного посредника) и портфолио с фотографиями его работ на фоне запыленных склонов Анд (которые пока что никому не нужны).<br><br>

<b> Париж. Пять лет огня и льда (20-25 лет) </b><br>

Год 1: Гастарбайтер с иголкой.<br>
Париж встретил его дождем и безразличием. Алехандро достаточно быстро смог устроиться уборщиком в маленьком ателье в районе Сент-Уэн, где хранились архивы старых тканей. По ночам, когда все расходились, он мыл полы, и изучал крой, структуру тканей, старые выкройки от кутюр. Он спал в крошечной каморке и питался чуть больше чем одним багетом в день, откладывая каждый су. Его первая парижская портная работа, которую он смог перехватить, оказалась починка платья владелицы ателье, где ему доверили зашить дырку. Он не просто зашил дырку, а перекроил рукав, сделав его современным. Его самоуправство, первая настоящая удача или неудача. Хозяйка, сначала разгневанная самоуправством, увидев результат, замолчала. На следующий день она выгнала его, но сунула в руку конверт с деньгами и адресом другого ателье.

Год 2-3: Тень в Доме Моды.
Адрес привел его в одно из "малых" домов моды на Монмартре. Его изначально взяли разнорабочим. Он был тенью: приносил кофе, разгружал рулоны ткани, чистил бусы. Но его глаза все видели. Он запоминал, как старшие мастера работают с шелком, как выстраивают драпировку. И, отказывая себе на всём, учился. Осваивал азы техники моды, обучаясь различным дисциплинам, имея цель "я поднимусь" Однажды, в авральную ночь перед показом сломалась швейная машинка, а платье для главной модели было не готово. Все были в панике. Алехандро тихо сел за машинку и, под одобрительные вздохи и насмешки, за два часа закончил ремонт и работу. Его крой оказался безупречен. С этого дня ему стали поручать операции по пошиву. Он стал не тенью, а младшим подмастерьем.<br><br>

Год 4: Первый прорыв.<br>
Его заметила одна из "пташек" дома, амбициозная молодая дизайнерша Изабель. Она была талантлива, но не знала, как реализовать безумную идею для конкурса молодых талантов. Алехандро, подслушав ее разговор с коллегой, вечером положил на ее стол эскиз. Это был набросок платья, в котором сочетались жесткая архитектоника и струящаяся мягкость, метафора его собственной жизни, некий образ стали, обернутой в шелк. Изабель, смирив гордость, попросила его помочь. Они работали вместе ночами. Платье произвело фурор. Изабель получила приз, но в интервью сказала: "Спасибо гению из Чили, чьи руки воплотили мою мечту". Имя Алехандро Варгаса впервые увидели в модном приложении.<br><br>

Год 5: Признание.<br>
К нему стали обращаться. Сначала за советом, потом с просьбами создать что-то @маленькое и недорогое@. Он создавал. Его клиентками стали невестки и дочери тех, для кого он когда-то носил кофе. Его стиль был уникален: яростная, почти дикая энергия латиноамериканских красок, вдохновленных пустыней Атакама и ледниками Патагонии, и принтов, облаченная в безупречную, сдержанную парижскую школу кроя. Это был взрыв. В 25 лет Алехандро, чьи оригинальные идеи кроя уже наполняли Париж, создал свое первое самостоятельное платье для жены одного британского лорда, приехавшей в Париж. Она хотела "что-то, что заставит трепетать даже королеву Елизавету". Он создал. Лорд заплатил сумму, в десять раз превышавшую его годовую зарплату. Первый громкий успех Алехандро. В тот же вечер, держа в руках чек, который еще недавно показался бы ему фантастикой, Алехандро смотрел на огни Парижа из своего скромного номера под крышей и понимал: битва выиграна, но война за признание только начинается. Первый громкий успех, и надо продолжить, чтобы он не стал последним, и Алехандро готов штурмовать следующий бастион моды.<br>
Успех платья для леди Кэтрин стал не финальным аккордом, а его визитной карточкой. В течение последующих месяцев его имя, упомянутое в светской хронике, привлекло внимание не только клиентов, но и коллег. Ему поступило не одно, а три предложения от уважаемых Домов моды, нуждавшихся в притоке свежей крови и безупречного мастерства. <br><br>

Алехандро выбрал не самый громкий, но самый мудрый путь. Он принял предложение Дома "Rousseau", старейшего парижского Дома с безупречной репутацией, но несколько утратившего актуальность. Он вошел в команду как младший дизайнер с правом голоса. Впервые у него были ресурсы: доступ к архивам, к самым редким тканям, к мастер-классам по текстилю и истории костюма. Он мог позволить себе по настоящему учиться, а не хватать доступные курсы, и он делал это с жадностью неофита, поглощая знания, которые были ему недоступны все эти пять лет.<br><br>

Он не просто выполнял заказы; он привносил в строгие линии "Rousseau" тот самый огонь, который требовала его душа. Его коллекции, созданные под эгидой Дома, были сенсацией: в них чувствовалась мощь чилийских ландшафтов, страсть латиноамериканской культуры, но облаченная в безупречный, аристократичный французский крой. Критики писали о "революционной эстетике Варгаса, возродившей Дом "Rousseau". <br><br>

К своим 32 годам Алехандро Варгас уже не был восходящей звездой. Он стал арт-директором "Rousseau" и его лицом. Он был той самой акулой высокой моды, которая диктует правила, а не следует им. Его клиентура, собранная за годы работы в статусном Доме, была еще более впечатляющей и закрытой. Он добился своего, не сбежав из Парижа при первых трудных годах, а завоевав его, встав в один ряд с теми, чьи имена когда-то читал в модных журналах при свете уличного фонаря.<br><br>

Феномен мирового масштаба (25-32 года)<br>
Сейчас Алехандро Варгасу 32 года. Его Дом моды  эталон исключительности. Он не продает готовую одежду в бутиках. У него нет рекламы. Его клиентура это закрытый клуб сильнейших мира сего, тех, кто правит из теней и с трибун. <br><br>

Алехандро сейчас редко работает с мужчинами, предпочитает заниматься женскими одеждами.<br><br>
Алехандро аргументирует так: "Мужская одежда это доспехи. Униформа власти. В ней нет тайны. Женщина же это вселенная. В ее платье может быть зашифрована история соблазнения, политическая сделка, признание в любви или объявление войны. Я шью не платья. Я шью оружие, я шью историю, я шью душу. Мужчина в моем наряде просто скажет: "Я богат". Женщина в моем платье скажет все, не произнеся ни слова".<br><br>

Его клиенты были лорды Великобритании: одевают в его платья жен и дочерей на королевские скачки в Аскот и закрытые приемы, чтобы продемонстрировать не богатство, а безупречный вкус и связи. Испанские доны: для них он воплощает дух страсти и аристократизма, слитый воедино. Помощник президента, конгрессмены, сенаторы: его платья это кодекс силы и влияния для политических жен. Акулы бизнеса: их супруги и спутницы носят "VARGAS" как символ статуса, недоступного простым миллионерам. Теневые боссы: они ценят его абсолютную дискретность. Говорят, по крою платья его работы можно определить, что из себя представляет дама.<br><br>

Алехандро Варгас прошел путь из бедных кварталов Сантьяго в пантеон мировой моды. Он шьет для самых влиятельных женщин мира, оставаясь тем самым мальчиком, который верит, что красивое платье может изменить жизнь. Потому что оно изменило его. <br><br>

Именно в зените славы, на посту арт-директора "Rousseau", Алехандро принимает решение, которое все вокруг воспринимают как авантюру. Правление Дома выиграло многомиллионный тендер на открытие эксклюзивного филиала и сети бутиков на закрытом тропическом острове Эль Тропикано, малоизвестном и наполненным широчайшими возможностями. Это место не просто курорт, а архипелаг, ставший убежищем и неофициальной штаб-квартирой для сильнейших мира сего: международных магнатов, владельцев хедж-фондов, наследников политических династий и тех, чьи имена редко появляются в прессе. Их жены и дочери (негласно - в том числе собственности) главные клиентки Алехандро, и именно для них "Rousseau" должен создать новый, еще более закрытый и персонализированный формат. <br><br>

Когда совет директоров заговорил о том, кого отправить курировать этот рискованный проект, Алехандро поднялся с места и сказал всего одну фразу: "Я полечу. Там мои клиенты. Они меня знают. Филиал и модные бутики идеальное место для моей следующей коллекции". Для него это был не шаг в сторону, а стратегическое наступление. Он не уволился; он возглавил новое направление, став креативным директором и лицом проекта "Rousseau: Исла-Дорадо" (так был назван проект на архипелаге Эль Тропикано).<br><br>

Сейчас он вылетает из парижской зимы в вечное лето. Его задача не просто открыть бутик. Он должен создать святилище моды на Эль Тропикано, где платья будут шиться с учетом влажного тропического воздуха, шепот океана будет вплетен в шелк, а примерки будут проходить не в салонах, а в тропических садах и на частных пляжах под звездным небом. Это возвращение к его корням. К ярким краскам, чувственной энергии, к огню. Но теперь у него в руках не обрезки ткани, а вся мощь парижского Дома и безупречная репутация. Он летит не гастарбайтером, как когда-то в Париж, а полководцем, собирающимся покорить последний, самый взыскательный рубеж, мир тех, для кого роскошь стала воздухом, которым они дышат. И Алехандро Варгас знает, как создать для них самое лучшее.</text>
</div>
</div>
[/html]